Липа - медонос, имеет целительный цвет и замечательный мед

Точка уязвимости и аргумент надежды.
Афродита лесного взятка.
Кто покроет грехи!

И все же, как бы ни были соблазнительны травянистые растения, готовые уже в год посева дать среде нектар, нельзя забывать о том, что они — претенденты на самое дефицитное и дорогое в рукотворном ценозе — возделываемые земли. Могут рассматриваться два варианта подобных ценозов: многолетние травянистые и древесные. П. И. Прокопович отдавал предпочтение последним, отмечая, что «медоносные растения долголетние предпочтительнее других». Действительно, как раз древесные породы, способные в сукцессиях стоять «вечно», обеспечивают пчел выдающимся взятком.

Основоположник рамочного пчеловодства высказывал и другую мысль: «Не нужно и отделять для пчел особых пространств, кроме никуда негодных». И опять мы должны согласиться: на «негодных», то есть не приспособленных для обработки землях можно посадить древесные или кустарниковые породы, формируя очаг «верного нектара».

Липа цветущая медоносное дерево

Какие же именно породы? Тут мы снова и отнюдь не случайно вспоминаем о липе — признанной царице лесного нектарного взятка. Но она не только высокомедоносна — ее массивы обладают всеми качествами конечного звена «ценозодержателя».

По своей природе липа очень долговечна. В европейской части СССР средний срок ее жизни 400—600 лет. Отдельные экземпляры, случалось, доживают и до 1100—1200 лет! Деревья такого возраста еще хранят в своих кронах память о славных днях русского вольного бортничества. Человек во власти своих забот о хлебе насущном без колебаний отнимал у природы наиболее благодатные земли. А такие земли и занимала, заботясь об их плодородии, щедрая во всех отношениях липа.

Но пришло время, когда, вырубив многие липняки и оттеснив липу в далекие леса, люди были вынуждены пригласить это дерево обратно. Липа стала очень распространенным зеленым жителем наших городов, заняла видное место в парковых и аллейных насаждениях. Пусть век ее стал короче, но она выжила и оказалась в состоянии переносить городской шум и смог города, вредные для растений искусственные «солнца» ночных освещений. А в искусственно создаваемых полезащитных лесополосах липа чувствует себя еще уверенней. Потому, несмотря на все потери, она — истинный победоносный воин послемеловой флоры! И стоит повнимательнее присмотреться к тактике и стратегии ее жизни.

Без большого труда захватывая лидерство в местах своего естественного произрастания, липа, не довольствуясь этим, развивает свою экспансию в других направлениях. Одна из таких акций — только что упомянутая «оккупация» наших городов и лесополос, невольные, но весомые предложения различных услуг человеку. Среди них — свежий воздух, облагороженная почва, прекрасная поделочная и строительная древесина, уникальный для различных ремесел луб, послушное и полезное лыко, целительный липовый цвет, замечательный липовый мед, наконец, сама красота дерева. Набор предлагаемых даров столь внушителен, что липе гарантировано покровительство самого могущественного вида.

Это стратегическая сторона дела. Дикую же флору липа теснит и осваивает новые земли в излюбленном ключе: продвигается по поймам рек, напоминая нам о типичных повадках предмеловых растений, крадущихся к власти покрытосемянных. Ее естественные форпосты уже появились в холодной и влажной Норвегии, Финляндии, у нас — в Архангельской области.

Положительные, недвусмысленные знаки и для наших далеко идущих планов, связанных с этим деревом! В зонах, благоприятных для своего произрастания, липа проявляет и другое качество растений «золотой» послемеловой эпохи: склонна к сотрудничеству с самыми различными лесными сообществами и отдельными видами. Она уживается, как мы уже отмечали, и с красавцем-долгожителем дубом, и с менее терпимыми хвойными. При случае не откажется от лидерства, образуя сплошные массивы на сотнях и тысячах гектарах в различных районах страны. Доля липы в лесах такого типа может достигать 60 и более процентов — очень высокий показатель.

Можно представить себе медовый ресурс этого липового лесного застолья! Действительно, хотя липа и потеснена человеком с огромных площадей, занимаемых ею ранее в европейской части страны, она еще удерживает свои позиции на миллионах гектарах земель в приволжских бассейнах, некоторых районах Сибири, в Дальневосточном Приморье.

Когда исследователи прикинули количество нектара, выделяемого этой «Липляндией», выводы их оказались единодушными: главным держателем дикого нектара в стабильных природных сукцессиях по-прежнему является липа! Стабильных — это необходимо подчеркнуть, поскольку нектар, предлагаемый на вырубках и гарях кипреем и малиной, исчисляется в не меньших количествах — ведь таких площадей у нас куда больше. Правда, почти всегда в труднодоступных зонах. Однако нектар этот ненадежен, он бесследно исчезает по завершении коренной сукцессией «ремонтных работ».

Пчеловоды же тех районов, где сохранились липовые леса, находятся в особо привилегированном положении. Это верно сейчас, не говоря уже о прошлом. Известный ученый-географ XIX века Н. И. Рычков так описывал свои впечатления от посещения Башкирии — главной цитадели дикой липы: «В числе лучших имуществ сего народа может быть содержание пчел, которыми они изобилуют». И далее: «В Башкирии немало таких хозяйств, что у одного башкирца тысячи по две и больше бортей, от чего они получают знатные себе доходы». А позже автор многочисленных изданий по пчеловодству и преуспевающий практик А. С. Буткевич, державший пасеку в Тульской губернии, отметит: «Пчеловодам подлесных районов, где есть липа, никогда не надо преждевременно впадать в уныние. Пусть изменят все весенние взятки (ивовые, сады и др.), не страшно, если даже и луга дадут мало: липа зацветет и покроет все грехи».