Использование «дикого нектара» - дары природы
Обратимся еще раз к проблеме использования «дикого нектара», который дает природа, не сообразуясь с планами человека. Эти естественные медовые кладовые все еще очень велики. Миллионы гектаров расточающих нектар лип в европейской части страны, миллионы гектаров не менее мощных нектароносных угодий на Алтае, в южных районах Сибири, медовый дуэт, а то и хор разновидных лип на Дальнем Востоке. И еще десятки миллионов гектаров вырубов и гарей в таежных, а теперь уже и в более близких зонах страны. В условиях бездорожья, вдали от человеческих жилищ и пасек. На залитой солнцем земле из занесенных ветрами, зверями и птицами семян поднимаются цветы, и на них тоже повисают сладкие капельки, из которых слагаются и текут в небыль не выпитые и не вылизанные хоботками медоносных пчел медовые реки.
Придет ли время этому нектару отправиться в путешествие в медовых зобиках пчел, осесть янтарным тяжелым медом в восковых ячеях улья? Пчеловодческие хозяйства, созданные в этих зонах, вносят свой вклад в обеспечение страны медом, но их возможности — капля в море, медовая целина остается практически нетронутой. Препятствий на пути использования «дикого нектара» много, и главное из них — необжитость территории, неблагоприятные социальные факторы. Дикий нектароценоз имеет, кроме того, существенные структурные и функциональные недостатки. Его продуктивность колеблется в широких пределах, фазы нектаровыделения далеко не всегда сопряжены с циклами развития и наивысшей медособирательной активности пчелиной семьи. Не все природные ценозы стабильны во времени, и в первую очередь это относится к гарям и вырубкам.
Можно, конечно, организуя новые хозяйства, взять за основу уже сложившееся природное сообщество с большим представительством медоносных растений (например, те же липовые леса Башкирии) и оптимизировать его путем взвешенных вырубок малоценных или избыточных пород с последующим замещением их посадками либо подсевами выдающихся нектаро- и пыльце- носных растений. В этом случае хозяйство сразу получит доступ к природному нектару и будет располагать средствами для дальнейшей интенсификации производства.
Обратимся опять-таки к Нечерноземью. Здесь дикий лесной ценоз представлен главным образом хвойными лесами. Они маломедоносны — менее 2 килограммов нектара с гектара. Разумеется, основная ценозодержательница — ель не уступит добровольно своих позиций. Эта ситуация скрывает, однако, интересную особенность, которую способна выявить восстановительная сукцессия. При вырубке ели освободившийся участок, как известно, тут же захватывают «подручные» сообщества — кипрей и малина. Первокласснейшие медоносы. Они насыщают раненый ценоз нектаром, активными ароматами, которые ставят заслон более примитивным, паразитирующим звеньям природы — видам, отставшим от движения «белой эволюции».
Вырубая лес, то есть вмешиваясь в естественный ход событий, человек делает весьма радикальный шаг. Но вмешательство вмешательству рознь. Скажем, косьба цветущих трав влечет за собой резкое снижение лугового взятка, а вырубка в еловом лесу, когда уничтожаются куда более мощные растения, наоборот, в большинстве умеренно влажных мест обещает через пару лет существенное увеличение медосборов — «заработавшая» сукцессия пригласит сильные медоносы целить израненный лес.
К сожалению, избыточный нектар, «сделав свое дело», вскоре уходит: сукцессия, прийдя в движение, повелевает, как мы уже знаем, вслед за кипреем и малиной обживать землю безнектарным древесным породам. Ценоз теперь будет защищаться от вредителей другими механизмами, в том числе избыточным выделением биологически активных смол листьями и почками. И вот здесь, на стадии перелома сукцессионного ряда от первично заселяющих трав и кустарников к деревьям, человек может осуществить направленное вмешательство. В первую очередь, предоставляя солнечную лесную поляну не пробивающемуся тут и там березовому и осиновому самосеву, а приглашая сюда благодатную липу. Условия Нечерноземья ей вполне по нраву, и пока деревца будут входить в цветоносный возраст, кипрей и малина продолжат снабжать пасеки нектаром.
Медоносный конвейер yкрепится, а главное — обретет перспективу, которую создают набирающие силу липы. И нет особой угрозы для исчезания малины и кипрея: рядом с ними — более терпимая к соседству и «социальная» липа. Эти растения, затрачивая минимум усилий — ведь развиваются в своей экологической нише — можно сохранить в междурядьях будущего липняка, ухаживая за ними и следя, чтобы их излишне не затеняли распускающиеся кроны. Таким образом, медоносный ценоз будет представлен сразу тремя выдающимися нектароносными растениями, обеспечивая общее время цветения более полутора месяцев! Кипрейно-малиновые заросли на гарях и вырубках, при которых они были созданы, заменились маломедоносными кустарниковыми и древеснолиственными породами леса, медосборы резко упали, а стационарные точки для пасек все еще существуют, хотя приличный взяток, как свидетельствует статистика, теперь бывает лишь раз в 5—6 лет.
Пасеки ждут нектара, но обычное ожидание не породит его. Нужны активные действия по замене бывших просек и гарей долголетними производителями нектара, которые не станут жертвами перестроек. Действуя подобным образом, человек выходит на новый уровень отношений с природой: он оперирует уже не отдельными породами и видами, а целым их комплексом, перепоручая основные заботы об их дальнейшем бытии и содержании самим сукцессиям. Метод этот не раз давал прекрасные результаты и ранее. Например, при создании устойчивых пастбищных и луговых ассоциатов многолетних травянистых растений (работы А. В. Поправке и его коллег на Моршанской селекционной станции), при подборе культур для «вечных газонов».
Пренебрегая законами развития природных макросистем, человек серьезно подыстощил свое богатство. Однако барьеры экологического кризиса вынуждают быстро делать коррективы, и вот уже страны интенсивного земледелия (например, США) принимают программы возвращения значительной части пахотных земель под капитальный ремонт травянистых медоносов. Работы В. В. Докучаева (1846—1903), П. А. Костычева (1845—1895), В. Р. Вильямса (1863—1939) и других ученых заложили фундамент не истощающего, а возродительного земледелия, путь к которому нам указывает сама природа. Пчеловодство при углублении и развитии этих тенденций в землепользовании ожидают новые перспективы. В естественно складывающихся или подправляемых человеком медоносов вceгда высока доля и бобовых культур (клеверов, лядвенца, мышиного горошка, донника и т. д.) и других нектароносов, которые обеспечивают пчелам ежегодный нескудный взяток нектара.
Перспектива для пчеловодства - разведение таких растений как липа, клены, акации и пр., то их закладку можно совместить с одновременным вселением в их междурядья или иные контуры нектароносного оазиса различных видов лекарственных или эфиромасличных растений. Тем более что многие из них сами прекрасные медоносы: мелисса лимонная, мята перечная, шалфей лекарственный, дягиль, лекарственный донник, кориандр, пустырник и др. Меда с них, припомним слова Прокоповича, могут иметь особое медицинское значение. Природные продукты, производимые в экологически чистой зоне, где исключено или сведено к минимуму использование химикатов и тяжелой техники, будут иметь в дальнейшем несомненный приоритет, и в пчеловодстве.