Главная / Всё о пчелах / Медоносная пчела / Развитие и состояние пчеловодства

Развитие и состояние пчеловодства на сегодня

Экологические диапозитивы Ж. М. Ковалева.
Богатство обедневших.

Фундаментальное исследование по изучению современного положения в пчеловодстве, состояния его кормовой базы провел талантливый ученый Александр Михайлович Ковалев. Его книга «Медоносные ресурсы и развитие пчеловодства в Центральных районах СССР» была пионерской, она заложила основы экологического анализа в пчеловодстве, и мы будем не раз с глубокой признательностью обращаться к этому труду.

Исследование велось по группе из 19 смежных областей Центрального района РСФСР, общая площадь которых составила почти 700 тысяч квадратных километров, что превосходит территорию таких стран, как Франция, Швейцария, Бельгия и Голландия вместе взятых. Выборка областей была значительной и глубоко продуманной: они примерно поровну распределялись между поясом черноземных и нечерноземных почв.

Продукты современного медосбораБогатство почв решающим образом отразилось на судьбе естественного покрова. Тучные земли ко времени предпринятого А. М. Ковалевым изыскания уже почти целиком утратили девственную лесную флору, которая ранее обеспечивала благополучие располагавшихся здесь бортевых угодий. Теперь на их долю приходилось не более 10 процентов территории. Зато Нечерноземье, менее соблазнительное для земледелия своим климатом и почвами, полнее сберегло свой естественный ландшафт — облесенность здесь приближалась к 40 процентам.

В последующие после издания труда А. М. Ковалева годы она еще более возросла. Вследствие известной кампании по укрупнению хозяйств стали постепенно исключаться из землепользования различные малоконтурные участки — небольшие поляны, луговины, вкрапленные, как правило, в глубь леса.

Эти участки составляли существенную часть сельскохозяйственных угодий, однако воспользоваться ими в новых условиях представлялось затруднительным. Тут сказались стремление хозяйствовать лишь «по-крупному», нехватка потянувшихся в город работников да и отказ в пользу машин от лошадей — живой и всюду проходимой тягловой и транспортной силы. И лес своими топями и низинами теперь вернее охранял ранее отнятые у него земли от вторжений могучей аграрной техники. И та переключилась на более близкие к селениям земли — туда, где «каток мелиорации», придя в движение, ширил ей оперативные просторы.

Эти раздвигаемые поспешной мелиорацией просторы во влажном и лесистом Нечерноземье не принесли ожидаемых экономических дивидендов: только в Калининской области сельскохозяйственное производство за последние три пятилетки снизилось на 16 процентов — ровно настолько, насколько уменьшилась площадь используемых земель. Зато леса, пусть и относимого хозяйственниками к категории «сорного», самосевного, здесь стало явно больше.

По данным, приведенным в книге В. В. Осипова и Н. К. Гаврилова «Аграрное освоение и динамика лесистости Нечерноземной зоны РСФСР», выпущенной издательством «Наука» еще в 1983 году, площадь пашни в Нечерноземье уменьшилась на 2 миллиона гектаров, сенокосов — больше 3 миллионов, пастбищ — на полмиллиона. К ним надо прибавить и зарастающие прежние и новые вырубки — 7 с лишним миллионов гектаров.

Всего, считай, 13 миллионов гектаров утрат! А это, заметим, примерно в полтора раза больше, чем вся ныне обрабатываемая земля в процветающей Японии...
Лес, природа сильно потеснили в нашем Нечерноземье прежние сельскохозяйственные завоевания человека, но медосборы от этого ничуть не выросли! В более же южных краях естественная растительность по-прежнему была в обороне.

Итак, дикая природа в поясе южных областей оказалась во второй половине нашего века почти сведенной на нет, в то время как в Нечерноземье ее даже прибыло. И что же? Следовало бы ожидать, что земли к югу станут менее привлекательным местом для обитания медоносных пчел. А о чем свидетельствует фактическое состояние пчеловодства в данном регионе? Совершенно об обратном!

По показаниям контрольных ульев, для которых обычно выбираются более продуктивные и «чуткие» на взяток пчелиные семьи, поступление меда, учтенное по 73 пасекам за четвертьвековой период, составило в южном крыле областей около 65 килограммов, в то время как в Нечерноземной зоне — лишь 53 килограмма. Исключив корм, необходимый пчелам на зиму (20—25 килограммов), мы увидим, что по товарному медосбору превосходство обеднелых природными массивами растений зон над «дикими» выглядит еще значительнее (40 килограммов против 18).

Снова оказывается, что последствия вмешательства человека в природу далеко не однозначны и метод оценки медоносного потенциала местности по логике «где больше природы, тем лучше» работает не всегда.

Как понять механизм этого парадокса? Как быть со свидетельствами летописей, да и более поздних источников о былой медовой славе Руси? Куда начинающему пчеловоду, решившему заняться пчелами в наше время, направлять свои стопы, на что рассчитывать? Где хозяйству, вознамерившемуся преуспеть в пчеловодстве, разместить свои пасеки? Каковы, наконец, перспективы всего пчеловодства в условиях набирающего все более высокие темпы развития индустриализированного агропромышленного производства?

Вот вопросы, которые вторят заданным ранее, когда мы знакомимся с фактами, добытыми на основе уже не отдельных наблюдений, а серьезных научных исследований.
Вероятно, нам нужны исходные точки зрения, верные ориентиры, чтобы увидеть «лицо» меняющегося по воле человека мира. Ведь эта воля впрямую, непосредственно изменяет флорную среду, в которой утверждается жизнь медоносных пчел и которая служит первоисточником так нужных нам продуктов. Но сам источник, как мы убеждаемся, изрядно оскудел за последние века, так что приходится критически взглянуть на предпринимаемую нами, людьми, деятельность.

Пути в Будущее, пересекаясь в Настоящем, закладываются в Прошлом, и нам не остается другого выбора, как приоткрыть его пожелтелые страницы.